Для нас, представителей Центральной школы каратэ 40 с лишним лет назад – это был просто Владимир Илларионов, или как его тогда называли – Ларин. Я, Рыбкин Владимир, ученик Центральной школы каратэ впервые увидел его в Москве, во Дворце спорта АЗЛК «Москвич» в Текстильщиках. Только образовалась Федерация каратэ СССР, проходил аттестационный семинар, и мы находились во Дворце спорта. Я увидел человека в белом кимоно, идущего по лестничному проходу. На спине, прямо на кимоно, у него было написано «Ларин», и вокруг было несколько молодых ребят и девушек, которые с восхищением смотрели на него. Они ловили каждое его слово. Это было очень удивительно. Я спросил у наших ребят: «Кто это?» Да, это – Владимир Илларионов из Ленинграда.
Я слышал раньше о нём, все-таки наш мир каратэ в то время был не такой большой, но увидел его впервые. С тех пор мне как-то стал интересен этот человек. Человек, который был предан каратэ, часто бывал у нас в Центральной школе, и горел как факел, всё отдавая развитию каратэ. Для нас это не была конкурирующая фирма, мы очень хорошо относились к Владимиру Илларионову, поэтому для людей, кто, может быть, не знал его, я приведу две сценарные зарисовки моего друга, Мастера Центральной школы каратэ Джахангира Шахмурадова.
Сценарная зарисовка № 1
Очередной Всесоюзный аттестационный семинар проходил в Москве, во Дворце спорта АЗЛК «Москвич» в Текстильщиках. Как обычно, из всех уголков страны, из всех союзных республик прибыло большое количество участников. Была также группа из Ленинграда во главе с Владимиром Илларионовым. Его и многих ленинградцев мы знали уже не первый год, со многими дружили и считали высококлассными каратистами. Братья Риш, Евгений Галицын, и в целом ленинградская школа славилась своими достижениями. Все ученики были хорошо подготовлены, представляя собой сильнейших каратистов, с которыми мы когда-либо встречались. Трудно даже сказать, кто был лучше – они или мы. Впрочем, всё это было достаточно субъективно. Сам Владимир Илларионов посещал тренировки в ЦШК, ребята с ним дружили и уважали его. Он был частым гостем школы, а также домашних посиделок за просмотром фильмов по единоборствам.
Шёл второй день семинара. И вот в перерыве, уединившись в холле, «братья по оружию» – питерцы, решили немного размяться и поработать в паре с лучшими бойцами нашей школы. Причём, инициатором предложения был Владимир Илларионов. Сначала он спарринговался с Сергеем Шаповаловым, а затем схлестнулся с грозой ЦШК – Александром Рукавишниковым. В кругу каратистов Москвы тот прослыл как «летающий слон». И, как говорится, нашла коса на камень. Никто не хотел друг другу уступать, и получилось так, что Илларионову «досталось». Уже после спаррингов, в разговоре со Штурминым, он всё сокрушался:
– Борисыч, они у тебя, прям, звери какие-то, дышать даже не дали! Сдурели, что ли, все совсем?
На что Штурмин справедливо ответил:
– Ты что возмущаешься, Володя? Сам же этого хотел… За что боролся – на то и напоролся!
Сценарная зарисовка № 2
В преддверии соревнований в Ленинграде произошёл неприятный инцидент. Александр Рукавишников входил в состав сборной команды Москвы по каратэ в тяжёлом весе и серьёзно готовился к соревнованиям. В той же весовой категории от ленинградской команды должен был выступать Владимир Илларионов. Незадолго до этого Рукавишникову поручили изготовить удостоверение для членов президиума Федерации каратэ СССР. Он, в свою очередь, по своему эскизу изготовил образец: «Федерация каратэ СССР» – золотыми буквами было выведено тиснением на чёрном фоне. Рукавишников, вместе со Штурминым, пришли на приём к Самсонову – заместителю начальника Управления спортивных единоборств Госкомспорта СССР и представили удостоверение на утверждение. Тот, повертев его в руке, неожиданно грозно спросил:
– Что это такое?
Удар чиновника принял на себя Штурмин:
– Это образец удостоверения. Чёрный цвет – символ мастерства на Востоке, цвет чёрного пояса, а золотой цвет в буддистской традиции хорошо гармонирует с чёрным фоном.
– Кто это сделал, я спрашиваю? – с раздражением в голосе воскликнул Самсонов.
Рукавишников, с некоторым удивлением и пожимая плечами, ответил:
– Ну, я сделал…
– Вы что, гестаповцы? – свирепо отреагировал Самсонов и, продолжив свою тираду, начал перед самым лицом Рукавишникова размахивать удостоверением, чуть ли не тыча им в нос, – Как вы смели? Кто дал вам право делать такое?!!
Рукавишников, долго не думая, отстранил его руку и, схватив за кисть, жёстким хватом усадил Самсонова обратно в его кресло.
И тут Самсонов, побагровев и окончательно взбесившись, перешёл к угрозам, говоря, что этого он так не оставит, дисквалифицирует Рукавишникова за содеянное, будет издан приказ по Управлению и т.д. и т.п.
Выйдя из кабинета, Рукавишников стал извиняться:
– Простите, учитель, я не предполагал, что такое вообще возможно…
На что Штурмин ответил просто:
– Ну, что же теперь делать. Дерзко, ну, ладно… Как вышло, так вышло…
И действительно, в один день был подготовлен какой-то документ, по которому Александра Рукавишникова отстранили и дисквалифицировали пожизненно от участия в соревнованиях.
Слух об этом инциденте распространился очень быстро. А буквально через день, из Питера Штурмину домой позвонил Илларионов и поинтересовался:
– Борисыч, что-то я не пойму, объясни. Тут до меня дошли слухи, что Рукавишникова, якобы, дисквалифицировали. Что случилось, за что?
Штурмин ответил:
– Да, действительно, тут с обложкой удостоверения произошла такая неприятная история. Ерунда какая-то…
– И? Я что-то не понимаю, он что, не будет выступать на соревнованиях в Питере?
– Да, это так. Его Самсонов отстранил, издали какой-то приказ о дисквалификации…
– Что же, значит, он не будет выступать в составе сборной Москвы?
– Да, верно, так уж получилось.
И тогда, после небольшой паузы, Илларионов воскликнул:
– Ну, всё, Борисыч, я – чемпион!
Так и произошло. Равных соперников в своей и абсолютной весовой категориях Илларионову не оказалось. Выступая в 1980 году на Всесоюзных соревнованиях по каратэ в Ленинграде, он стал победителем, заслуженно получив дополнительно приз за лучшее техническое мастерство. В итоге, он оказался в числе первых Мастеров спорта СССР по каратэ.
В.Рыбкин: Вот что говорит о Владимире Илларионове основатель Центральной школы каратэ Алексей Борисович Штурмин.
А.Б.Штурмин: Вот тут есть интересная фотография. На ней, слева – молодой Володя Илларионов. К сожалению, его сейчас уже нет в живых. Это был сильнейший мастер, каратист не только Ленинграда и Санкт Петербурга, но и Советского Союза. Я помню, что он потом был, уже позже, тяжеловесом, сильнейшим мастером, чемпионом СССР. Считаю, что он был звезда Советского Союза. Величайший мастер того времени. У нас всегда были хорошие отношения. Я рад, что был с ним знаком. Второй слева на фотографии – вьетнамский мастер Занг, один из учителей Илларионова. Герой Вьетнама, который стал Министром спорта Вьетнама. У него была группа, и он приезжал в Москву, встречался с нами.
В.Рыбкин: Я встречался с Владимиром Илларионовым уже позже, в двухтысячных годах. Он приезжал в Москву на соревнования «Яростный кулак», которые проводил представитель Центральной школы каратэ, президент Федерации каратэ России Леонид Львович Попов. Мы пообщались с Володей, вспомнили былые времена. В то время для нас это было всё, мы жили этим. Такие люди были в Центральной школе каратэ, и такой был Владимир Илларионов, отдавший всего себя развитию каратэ в России. Человек – преданный боевым искусствам. Ещё раз могу сказать, что это был сильнейший мастер. В Центральной школе каратэ, наверное, был только один такой человек в тяжёлом весе – это Александр Рукавишников, который мог противостоять на равных, встречаясь с Владимиром Илларионовым. Они тренировались вместе, проводили схватки, но одно дело тренировки в зале и другое дело соревнования, так что я не могу сказать, кто бы из них там выиграл. Одно могу сказать точно: «Они бы встретились в финале». Оба в то время были прекрасные мастера–тяжеловесы.
Рад, что мне удалось быть с ним знакомым. Очень жаль, что он ушёл так рано, но Владимир Илларионов всегда останется в памяти бойцов Центральной школы каратэ.
В.В.Рыбкин
Д.В.Шахмурадов
А.Б.Штурмин