Не хочется уходить в сторону от нашей основной темы – боевых искусств. Это то, что привлекает очень многих, это то, что ЮНЕСКО объявило культурным наследием человечества. И правильно объявило. Действительно, со стародавних времён что было самым важным? Добыть пищу, приготовить её и защитить, чтобы чужие не съели. Ещё, конечно, вопрос отношения полов, но это, увы, совсем не тема нашего журнала, несмотря на всю её безусловную востребованность 🙂
Физически затратное добывание пищи с годами, с развитием земледелия, появлением домашних животных и магазинов (а то!) ушло из нашей жизни. Заметим – культура её приготовления во многом определяется глубиной исторического наследия этноса. Кстати, как и способы её защиты от незваных гостей. А что для этого нужно? Правильно – боевые искусства.
Техника конкретного направления – техникой, она во многом определяется и местностью, и обычаями, и характерным сложением, и возможным оружием. Спорить, какая из них более эффективна, а что – «балет», на самом деле тоже занятия неблагодарное. Терять в смертельных поединках лучших бойцов, или тех, кто мог бы ими стать, плохо для любого племени, войска или государства. Так появились правила, которые спасали (правда, не всегда) от смертоубийства. Правила определяли набор приёмов и, безусловно, сужали арсенал бойцов.
Сейчас появляется много спекуляций о боевых системах, которые кто-то где-то таинственно изучает и потом, видимо, истребляет друг друга. А за дверями зала стоит свежее «мясо» в очереди на убой? Сомнительно как-то.
Приведу один пример. В Штатах мне посчастливилось познакомиться с любопытным мастером – Джорджем Диллманом. Яркий и интересный человек. Не забуду его слов: «Самых здоровых в фильмах по боевым искусствам не показывают. Это те, кто резко растягивает кожаные полосы, чтобы озвучивать удары». Диллмана называли «человек–нокаут». У меня до сих пор хранятся его фотографии с Брюсом Ли, Мохаммедом Али, Дэном Иносанто и другими знаменитыми мастерами.
Он уделил большое внимание изучению «меридианов» и, перемыкая их определённым образом (например, захватив руку и нанеся удар по ноге), мог гарантировано отправить минут на двадцать в нокаут своего противника. Только школы у него не было. Своё безусловное мастерство он оттачивал очень по-капиталистически – на семинарах. Народ собирался, платил деньги и несколько неудачников (честно говоря, в основном это были сомневающиеся), под одобрительный гул в зале, отправлялись «спать». Но семинар штука не частая, а вот желающих на постоянной основе отправляться в нокаут не находилось. Потому и учеников, в нашем единоборческом понимании, у него не было.
Был у меня и другой поход за знаниями. Моё общение с дедушкой-казаком, «характерником» (это такой вид казачьего спецназа), вообще вышло коротким. «Чему тебя учить–то? Чего тебе, паря, от меня надо–то?» – неодобрительно спросил он. Задумался. «Слушай, но это же, того…. Ну, вот «лягушка». Значит, ты, это, напрыгиваешь на носки энтого ворога и снизу головой должен мызнуть ему в челюсть. Тут у него хребет ломается и всё…» Он совсем расстроился: «Только ты, человече, должен понимать, это ж того… душегубство. А вы же эти… физкультурники».
Так что переход к щадящим системам был предопределён. Но после перехода к спортивности всё стало ещё более запутано.
Тогда традиционное для нашей истории «что делать?» Известна старинная притча о том, как профессиональный бродячий мастер меча вызвал на поединок мастера чайных церемоний. С чего там получился такой скандал, грозящий смертью, легенда умалчивает. Дело, понятно, происходило в Китае, где эта профессия символизирует серьёзное отношение к процессу и не терпит никаких отвлечений во время приготовления чарующего напитка. Мастер чайных церемоний воспользовался своим опытом профессионального подхода к делу и отвлёкся от всех лишних мыслей, кроме одной – победить недруга. Бродячий мастер меча действительно был профессионалом, взглянув в глаза своего противника, он отказался от дуэли. Почему? Он увидел человека, готового на всё, нацеленного на гибель врага. Мастер церемоний впал в состояние «кокоро», в такое ментальное состояние, при котором самое важное одержать победу, не считаясь ни с чем! Такой человек чрезвычайно опасен, его больше не беспокоит ничего, кроме победы. Победы любой ценой.
Но это там у них, далеко, где многие не были. Есть поразительный отечественный исторический пример из летописи Первой мировой войны, несправедливо у нас забытой, хотя длилась она более 4 лет и погибло в ней несколько десятков миллионов человек. Мы говорим о крепости Осовец, ныне находящейся на территории Польши. Кстати, я почему-то с молодости считал эту страну нам дружественной. Увы…
Вернёмся к крепости. Подвиг её защитников в истории назван «атакой мертвецов». Немцам никак не удавалось её взять, невзирая на жесточайшие обстрелы, на использование четырёх «больших Берт», на выпущенные по крепости несколько сот тысяч снарядов. Они решили сломить защитников «цивилизованно», по-европейски, – пустили хлор. Вот нас пугают современным «новичком», который какой-то совсем безвредный, никого из врагов всерьёз отравить не может, а в те годы газовая атака означала мучительную смерть.
Через некоторое время, когда газ развеялся, уверенные в отсутствии живых, враги двинулись в развалины крепости. В том же 1915 году, в газетах «Русское слово» и «Псковская жизнь» было опубликовано воспоминание одного из непосредственных участников обороны Осовца, который относительно самой контратаки 24 июля писал: «Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев. Сильный ружейный и пулемётный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших солдат. Измученные, отравленные, выплёвывая остатки лёгкие, они бежали с единственной целью — раздавить немцев. Отставших не было, торопить не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевлённые только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям.
… Германцы не выдержали бешеного натиска наших солдат и в панике бросились бежать. Они даже не успели унести или испортить находившиеся в их руках пулемёты».
На неожиданность для немцев контратаки защитниками крепости указано также в книге М. С. Свечникова и В. В. Буняковского, издания 1917 года (орфография источника):
Плѣнные нѣмцы, взятые во время газоваго штурма, показывали, что отъ высшихъ начальниковъ до послѣдняго рядового германской дивизіи, атаковавшихъ крѣпость, были увѣрены, что на этотъ разъ не можетъ быть спасенія для гарнизона, что ничто не устоитъ противъ силы яда газовъ. Увѣренность, что весь гарнизонъ погибнетъ отъ газовъ, была настолько велика, что нѣмцы заранѣе нарядили нѣсколько ротъ для похоронъ мертвыхъ, все обозы были запряжены и готовы въѣхать въ Осовецъ. Поэтому первый выстрѣлъ, а затѣмъ все усиливавшійся огонь крѣпостной артиллеріи произвелъ потрясающее впечатлѣніе. Потом была штыковая…
Вы представляете?! Хлор превращается в соляную кислоту, разъедающую кожу, выжигающие глаза и лёгкие. Не будем называть это состоянием «кокоро». Это желание победы, победы и справедливости любой ценой. Чем всегда славилась наша армия и наши люди.
И у нас это называется не малопонятным восточным словом «кокоро», а нашим, родным таким – мужество. Оно определяло победы наших прадедов и дедов. Будем надеяться, что поможет и нам и нашим детям и внукам, не дай Бог, конечно. Об этом слове когда-то очень хорошо сказал ярый недруг нашей страны – Черчилль. Враг, безусловно, но сказал он очень правильно:
«Мужество, это качество, которое даёт право на существование всех остальных!»
Николай Смирнов
Профессор, кандидат технических наук, Заслуженный тренер России, обладатель 9 Дана по каратэ,
заслуженный мастер БИ, член президиума Зала славы боевых искусств (США, Испания),
действительный член Российской академии каратэ и Российской инженерной академии,
главный редактор русскоязычной версии журнала о боевых искусствах мира «Budo International»