С Илларионовым мы впервые встретились в 1973 году. Володя сам нашёл меня, приехал ко мне в общежитие ЛГУ после того, как летом 1973 для завязывания контактов слетал в Донецк к Игорю Лазареву и Александру Гончарову. Они дали ему мой адрес и порекомендовали найти меня, чтобы нам заниматься вместе. Он в первый же день знакомства предложил перебраться из общежития к нему на квартиру, на Гончарную улицу, чтобы вместе тренироваться. Я согласился. Так начались наши, практически ежедневные совместные тренировки, которые продолжались до начала 1976 года. Из-за них меня чуть не отчислили из университета…
Я могу детально и в нюансах говорить, прежде всего, о первых годах его становления как мастера, потому что мы с ним в каратэ росли и учились всему вместе. Сначала мы наполняли внешнюю форму шотокановской техники внутренней динамикой Нэко-рю на основе рекомендаций и конспектов тренировок Ванга. Чуть позже добавили современные тренировочные методики работы над таймингом, точностью, силой, почерпнутые из работ Альбрехта Флюгера, из Тао-Джит-Кундо Брюса Ли…. Мы их не просто прочитали, а «пропотели» в зале.
За два года до официального открытия каратэ в СССР 70-х мы с братом познакомили его с Клеманом и Зангом, у которых он получил окончательную «мастерскую огранку». И в 80-м году он на всесоюзный семинар тренеров приехал уже в кимоно с эмблемой Ларин-рю…
Нас в 70-х, начале 80-х многое связывало. В самом начале 70-х мы стали друзьями, и он почти три года в каратэ был моим учеником и спарринг – партнёром (1973-1975). Параллельно с нашими тренировками он набрал несколько учебных групп. Когда количество групп выросло и времени в зале нам стало не хватать, я получил предложение тренировать офицеров ЛенВО и перешел в СКА, а он организовал, и с ребятами фактически построил, клуб «Олимп». Таким образом, накануне появления официального каратэ, мы на городской арене стали конкурентами (я – СКА, он – Олимп и «Спартак»). Однако на всесоюзной арене мы были вместе единой командой – он был старшим тренером сборной, я – вторым тренером, и мы вместе готовили сборную Ленинграда к первенствам и чемпионатам Союза…
Как спортсмен он был чрезвычайно работоспособный, целеустремлённый, умный, думающий, умеющий соединить разные стили и манеры ведения схваток, и отбросить всё, что не подходило для достижения его целей, при этом очень самолюбивый и честолюбивый.
Как тренер – стратегически мыслящий, очень харизматичный, умеющий найти подход и грамотно использовать особенности характера спортсмена. Он был прекрасным организатором и мог отстаивать и продвигать свои интересы практически на любом уровне.
Больше всего запомнилась его фанатичная преданность каратэ, его умение преподносить себя, умение входить в контакт, умение консолидировать команду, находить самые разные способы и пути для достижения своих целей, А в девяностые и двухтысячные годы – умение методически целостно оформить свою школу, и умение донести до многочисленных учеников своё понимание каратэ, сделать свою школу международной. При этом остаться в памяти учеников несомненным лидером советского каратэ. Это ему, безусловно, удалось.
Евгений Галицын
Первый черный пояс по каратэ в Ленинграде, старший тренер сборных команд ЛенВО и Ленинграда в 70–80-х,
заслуженный мастер БИ и заслуженный тренер БИ, обладатель 8 Дана каратэ.
Наследник и официальный правопреемник школы «ЛаоКаратэДо Нэко-рю» в России,
председатель Элитарного клуба хранителей воинских традиций (Санкт-Петербург)
