Site icon Будо Глобал

Шесть фрагментов медицинского мониторинга травмы

Николай Коротаев
Москва, Россия


Вначале немного истории и теории. Физические повреждения и раны (греч. тranma) встречаются значительно реже, чем заболевания. Существовавший в Советском Союзе медицинский статистический учёт однако отводил травмам 2-е место среди причин инвалидности. Травмы делились на бытовые, производственные, дорожно–транспортные, уличные, сельскохозяйственные… Короче — разные. И лишь шестое место в этом печальном списке по частоте зарегистрированных случаев, требующих неотложной помощи, занимали спортивные травмы.

Общая структура травматизма в стране на начало восьмидесятых годов выглядела примерно так:

При оказании помощи выделялось 3 этапа:

  1. Неотложные меры, проводимые чаще в форме самостоятельной и взаимопомощи.
  2. Транспортировка пострадавших.
  3. Профессиональная медицинская помощь в амбулаторно–поликлинических или стационарных условиях.

Объём первичной помощи по данным той же статистики включал:

В случаях тяжёлых травм у пострадавших развивался травматический шок, проявлявшийся нарушениями сознания, дыхания и гемодинамики. В ряде случаев он приводил к осложнениям — токсикозам и психозам.

Травматические токсикозы были связаны с острым расстройством кровообращения из-за повреждений тканей и внутренних органов с сопровождающим их угнетением центральной нервной системы, учащением пульса, частоты дыхания и снижением артериального давления. В кровеносное русло поступали продукты разрушения клеток тканей на фоне происходящих спазмов, парезов и стазов в мелких сосудах. Далее следовало ожидать нарушений свёртываемости крови и возникновения тромбогеморрагических осложнений.

Вероятность тяжёлых травм в спорте значительно меньше, чем в условиях дорожно–транспортных происшествий или на полях боевых действий, и они преимущественно лёгкие. Врач, дежурящий на соревнованиях в оборудованном медпункте, достаточно подготовлен к необходимым мероприятиям первого этапа. Его действия могут существенно повлиять на исход травмы. В процессе оказания помощи он проводит мониторинг — это понятие отличается от простого наблюдения тем, что включает в себя также расследование случившегося и его начальное исправление. В ходе мониторинга врач совершает несколько следующих друг за другом логических операций, отражаемых его поведением, речью и лечебными манипуляциями.

В медицинском мониторинге можно выделить 6 условных фрагментов, в каждом из которых врачу надо дать ответы по меньшей мере на 4 вопроса.

Первый фрагмент мониторинга — начальное восприятие травмы. Включает в себя следующие вопросы:

  1. Какова угроза жизни?
  2. Какие меры помощи первичны?
  3. Оказывать помощь самостоятельно или вызывать бригаду поддержки?
  4. Сколько времени потребуется для оказания квалифицированной помощи?

Ответы на подобные вопросы желательно давать самому себе, не затратив более 30 секунд. К этому времени нужно уже завершить первичный осмотр и оценку внешних обстоятельств. При столкновении с лёгкими травмами не надо относиться к ним «спустя рукава». Старое правило медицины гласит: «Лёгких травм не бывает. Любая из них, начиная от царапины на кисти до потёртости на ноге, требует максимального внимания и оптимальных оперативных действий».

Второй фрагмент мониторинга — избрание тактики оказания помощи. Необходимо ответить на следующие 4 вопроса:

  1. Важнее молчание или активное речевое общение с пострадавшим?
  2. Что избрать для начального местного лечения — холод или тепло?
  3. Прибегать к обезболиванию с помощью массажа или акупунктурных игл?
  4. Использовать таблетки или инъекции? Какие?

На эти ответы необходимо отводить не более 1–1,5 минут. Действия в этот период определяются ситуацией и опытом врача.

Третий фрагмент мониторинга — уточнение диагноза. Вопросы:

  1. Какова степень повреждения тканей и биомеханика травмы?
  2. Какие меры, асептики и антисептики следует применить?
  3. Как меняется характер боли?
  4. Какую форму фиксации пострадавшего сегмента тела избрать?

Ответы на данные вопросы нужно получить за 2–3 минуты, одновременно уточнив адекватность психической сферы пострадавшего.

Итак, предварительный диагноз поставлен, пациент «пришёл в себя», необходимые меры первой помощи осуществляются.

Четвёртый фрагмент мониторинга — стратегическое решение. Пациент (в которого к этому времени превращается пострадавший) получает от врача ответы на вопросы:

  1. Когда начинать активное движение в повреждённом сегменте тела?
  2. Что делать при сохраняющейся боли?
  3. На что обратить особое внимание?
  4. Когда явиться повторно или к кому обратиться для дальнейшего лечения?

Этот период может затянуться на 5–7 минут, определяясь особенностями травмы и психики пострадавшего.

Пятый фрагмент мониторинга — внутренний анализ происшедшего. Врач задаёт вопросы самому себе:

  1. Точен ли диагноз?
  2. Нужны ли дополнительные исследования и какие?
  3. Какую тактику восстановительного лечения следует избрать в данном случае?
  4. Каков прогноз для полного восстановления?

К этому времени при лёгкой травме и даже травме средней степени тяжести пациент успокаивается и в большинстве случаев готов к продолжению разговора с врачом.

Я допускаю, что случайных травм не бывает. За ними стоит большой состав кармических зависимостей и недоработок. Всё происшедшее — запрограммировано, и на тонком плане происходило раньше, чем в физическом трёхмерном пространстве. Остаётся выявить предшествовавшие ей факторы.

Шестой фрагмент мониторинга — анализ причин травмы. Вместе с пациентом уточняем:

  1. Почему так случилась? Какие был предпосылки для возникновения травмы?
  2. Внешние или внутренние причины пациент считает главными?
  3. Случалось ли с ним подобное ранее и каковы были причины?
  4. Какова вероятность повторной травмы и что надо предпринять для её профилактики?

В своей богатой практике на встречи с разного рода травмами мне часто приходилось вести пациентов от момента внезапного повреждения до их полного выздоровления. Также возможности особенно часто предоставлялись во время сопровождения больших цирковых трупп в долгих зарубежных поездках.

Я имел возможность провести сравнительный анализ травматизма в цирковых программах, сопровождавшихся другими врачами «Союзгосцирка» или оставшимся лишь с врачами–ветеринарами. Обыкновенно к 3–5 месяцу гастролей число травм увеличивалось и возникали тяжёлые травмы. Во всех моих программах число травм к концу гастролей сокращалось до минимума и тяжёлых не было. Пожалуй, одной из причин этого следовало назвать внимание к пятому и шестому фрагменту мониторинга, что позволяло и артисту, и врачу совершить «внутреннюю работу на тонком плане».

… Однажды, когда наша цирковая программа гастролировала в Сингапуре, группа артистов–активистов, радеющих за морально–нравственное содержание коллектива (она образовывалась в начале любого длительного турне) сочла нужным поставить перед руководителем поездки М.М. Запашным вопрос о несоответствии врача канонам официальной медицины («не носит белый халат, не ведёт приём в положенном месте, не рекомендует дополнительных исследований у местных светил медицины, ведёт себя слишком вольно, отлучаясь за пределы цирка и общаясь с неизвестными людьми, и так далее»). Запашный сказал: «Тихо! Врач наш делает свой номер, по сложности не уступающий вашему». Незадолго до этого мы уже прошли с ним разбор пары травм, случившихся у артистов, и даже получили ясные ответы на вопросы всех фрагментов мониторинга.

Действительно, «сложность номера» спортивного врача может определяться не только умением выполнять формальные рекомендации учебных пособий, но и собственным алгоритмом действий, основанном на опыте, интуиции и дополнительных знаниях, приближающихся к миру боевых искусств.

Exit mobile version