Александр Соловьёв
Санкт-Петербург, Россия
Проснувшись намедни утром и по привычке включив «бубнёж» от моего широкоэкранного друга я приступил к изготовлению ежеутреннего яства в виде «глазуньи» с охотничьими колбасками. И тут… И тут мой слух резанула фраза из «телека»: «…Международный скандал, разразившийся после чествования в парламенте Канады боевика украинской дивизии СС «Галичина» Ярослава Гунько, набирает обороты. В перспективе он может стать ещё одним ощутимым ударом…»
Так, так! Что такое? Какая такая «бумбарашка»? Слушаю дальше: «…Понятно, что основной причиной, по которой Гунько позвали в парламент, стал тот факт, что он сражался с русскими. С точки западных политиков нет «ничего такого» в том, чтобы позвать на мероприятие нациста — ведь он сражался с русскими. Мол, одно это смывает с него все грехи…»
А-а-а! Вот, думаю, где «собака порылась»! Канадцы! «Где ж вы есть, гуманойдишки, побратимцы мои сейчас?!», — как пела в 80-е годы одна малоизвестная психоделическая команда. Вот, значит, кто голову поднял. Ну-ну…
И вот тут в моём мозгу вспыхнула яркая цветная картинка. 1988 год, город Галифакс, Нова-Скотиа (что, согласитесь, символично), Канада. Я, молодой и трепетный, но уже закалённый свирепыми бурями моряк, стою и фокусирую свой взгляд на классической триумфальной арке. Относительно небольшой. Что привлекло моё внимание? Надпись: «Львам Севастополя». О, как!
Вникаю: покоятся тут убиенные на Крымской войне офицеры 97-го английского пехотного полка, уроженцы Нова-Скотии, а один так родом из самого Галифакса. А! Угу… Вспоминаю историю сего «регимента» и понимаю, что полк участвовал в ничем не спровоцированном (очередном, нужно сказать) объединённом европейском походе, имеющим целью опять «окончательно решить русский вопрос».
Обратимся же к самому популярному в мире интернет-справочнику и вот что он нам сообщает: 97-й пехотный полк (графа Ольстера) был пехотным полком Британской армии, сформированным в 1824 году и объединённым в Собственный Королевский Западно-Кентский полк королевы в 1881 году. В 1854-м году 97-му пехотному полку было приказано «держать себя в готовности» к отправке в Крым. Полк входил в состав экспедиционных сил, которые покинули Саутгемптон в мае. Их перебросили в Грецию, где они вошли в состав англо-французских оккупационных сил, подавлявших восстание в Эпире. Подавили, видимо, успешно и в ноябре 1854 года они были выбраны в качестве одного из шести пехотных подразделений для формирования подкрепления для войск в Крыму.
Полк высадился в Балаклаве 20 ноября 1854 года, они принимали участие в осаде Севастополя и битве при Большом Редане. 22 марта 1855 года во время осады Севастополя погиб капитан Хедли Викарс. Капитан Викарс был упомянут в депешах 6 апреля лордом Рагланом и был увековечен в мортирологе полка. Полк понёс тяжёлые потери, двое военнослужащих впоследствии были награждены недавно созданным крестом Виктории в 1857 году: сержант Джон Коулман за действия при Севастополе 30 августа 1855 года и бревет-майор (временно занимающий должность майора — очевидно ввиду убытия такового) Чарльз Генри Ламли за действия при Редане 8 сентября 1855 года. И вот тут мы читаем между строк: очевидно, что полк понёс неприемлемые потери, или попросту — был фактически уничтожен. Двое выживших получили «Крест Виктории» (кстати, отлитый из украденных русских бронзовых пушек), а остальные? Что? Не «навоевали» на крест? От то ж… Просто остались ребята лежать под Балаклавой, где за их могилками с тех пор ухаживали «злые русские варвары». Самим бы англам приехать, прибраться, цветочки положить — ведь там не только девяносто седьмой, там цвет дворянской «лёгкой кавалерии» присыпан. Ну да ладно…
Точно, ухаживали. После Великой Отечественной войны британские военные кладбища рядом с Севастополем жестоко пострадали от бомбёжек люфтваффе. Затем были восстановлены и даже посещались высокими и высшими персонами Британской империи. А потом, в конце восьмидесятых, уже на волне «нэзалэжности», а затем ещё активнее убивались. Дачами, стройками… Короче, тем, за что можно было сразу получить денежку. Впрочем, такая же судьба постигла и Британский мемориал в Севастополе —так называемый «Холм Каткарта» тоже окончательно был разрушен «новой украiнской владой». Печально.
Но вернёмся к нашим новоскотианцам. Этим парням хоть повезло — их тела вывезли на родину, где и воздвигли мемориал «О великой победе над Россией», при большом скоплении народа…
А полк… Ну что ж — после окончания войны 97-й полк вернулся в Англию, прибыв в июле 1856 года. Его восстанавливали год. В мае 1857 года вспыхнуло восстание среди туземных солдат Ост-Индской компании. В июле было объявлено, что 97-й в числе шести пехотных подразделений будет отправлен в Индию для подавления восстания. Каратели. Ну, не полк и был…
И вот я о чём подумал сейчас: видимо опять наших западных партнёров накрывает волна «чудесной амнезии». Приступы «слабоумия и отваги» накрывают Запад примерно раз в сто лет. Уже пора? И канадцам тоже?
Мой прапрапрадед был там с этими ребятами. По другую сторону. Священник Суздальского пехотного полка отец Адриан Соловьёв награждён золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте за военные подвиги при осаде Севастополя. А таких полков и полковых священников там было… И крестом, и банником. Окормляли усопших. Поддерживали воинов. Отбивали вместе атаки.
Так вот, «земляки»! Хотите приходить к нам с мечом? От меча и погибнете. Как писал «наше всё» Александр Сергеевич Пушкин «Клеветникам России»:
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? Волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? Вот вопрос.
Оставьте нас: вы не читали
Сии кровавые скрижали;
Вам непонятна, вам чужда
Сия семейная вражда;
Для вас безмолвны Кремль и Прага;
Бессмысленно прельщает вас
Борьбы отчаянной отвага —
И ненавидите вы нас…
За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?..
Вы грозны на словах — попробуйте на деле!
Иль старый богатырь, покойный на постеле,
Не в силах завинтить свой измаильский штык?
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
Так высылайте ж к нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.
P.S. Возможно, что исторически статья мало выверена. И может быть профессиональный историк затопает ногами и возмутится. Точных данных получать у меня не было ни времени, ни желания. Суть не в том. Я хочу, я верю, что всё так и произошло. Пусть без мелких деталей, пусть это только экстраполяция разрозненных данных, обрывков информации. Но в то время, в 1988-м, стоя напротив этого мемориала, меня «подрывало» написать на арке: «Развалинами рейхстага удовлетворён!». Но мы же культурные люди, мы с мёртвыми не воюем.
